Из воспоминаний И. Т. Родожицкого: «… я бы сидел уединенно, если бы не подошли ко мне мальчики во фраках, засунув в карманы руки, по общему обыкновению, и с шляпами на головах; они свободно разваливались передо мною на балюстраде и в антрактах пьесы часто обращались ко мне с вопросом, сначала о театре, как он нравится, потом о городе; наконец, один спросил у меня: «Неужели вы думаете быть в Париже?» — «Непременно, так же как ваши войска были в Москве». — «И вы сожжете Париж?» — «Не знаю». — «Пожалуйста, не жгите Парижа; вам стыдно будет…».
В январе 1814 года во Францию вторглись силы антинаполеоновской коалиции. Французские войска терпели поражение за поражением, но только в том случае, если ими не командовал сам Бонапарт.
Французский император наносил болезненные удары по союзным войскам, почти постоянно одерживая победы в небольших сражениях. Он предполагал, что не особо стойкие духом европейские государи захотят пойти на компромисс, верил в свою счастливую звезду, в свой талант влиять на политику с помощью пушек. Хотя многие из его окружения видели в этом самонадеянность и авантюризм.
После столкновения с превосходящими силами противника при Арси-сюр-Об 20 -21 марта Наполеон отошел южнее Парижа, оставив свою столицу под защитой маршалов — Мармона, Мортье и Монсея и рассчитывая на стойкость защитников Парижа, которые дали бы ему возможность зайти в тыл войскам союзников и нанести удар. Этот ход действительно замедлил продвижение сил коалиции, их командование увидело угрозу своим коммуникациям и войска замерли в нерешительности.
Однако тут в игру вступили политики, и презиравший закулисные интриги, почитавший только силу оружия Наполеон пал их жертвой. Мы уже упоминали о том, что кое-кто из окружения французского императора считал его политику опасной авантюрой. Это были те, кто сумели нажить в правление Бонапарта огромные состояния и теперь боялись потерять их. Одним из таких людей был Шарль Морис Талейран — бывший министр иностранных дел наполеоновской империи, который еще в 1808 году начал шпионить в пользу российского императора Александра I.
Талейран уклонился от эвакуации из Парижа, которая произошла по приказу Наполеона, и начал действовать: склонять на свою сторону оставшихся в столице чиновников, завязывать контакты с роялистским антинаполеоновским подпольем и писать письма к союзникам с призывом как можно скорее наступать на Париж. К тому же солдатами коалиции были перехвачены письма, отправленные Наполеону из Парижа.
Захват Парижа при поддержке определенных слоев французского общества сулил политическую победу союзникам, перечеркивал все военные успехи Бонапарта.
30 марта произошло сражение за Париж, оно стало одним из самых кровопролитных с начала 1814 года. Из 118 тысяч человек у союзных войск в сражении приняли участие 47,5 тысяч. По большей части это были прусские, вюртембергские и русские солдаты. Со стороны французов сражались около 41 тысячи человек.
Союзники потеряли свыше 8 тысяч солдат, французы — около 5 тысяч.
Во время сражения Александр I предпринял безуспешную попытку вступить в переговоры с маршалами Наполеона, защищающими Париж. Маршалы Мармон и Мортье вначале отказывались что-либо обсуждать, но позже, потесненные союзными войсками, решили обсудить условия сдачи, благо покинувший Париж брат Наполеона Жозеф наделил их этими полномочиями.
В это же время от Наполеона прибыл эмиссар с приказом защищать Париж до последней возможности. Он, помимо всего прочего, должен был вступить в тайные переговоры с австрийским императором Францем I — однако, время для дипломатической интриги было уже упущено французским императором.
К вечеру сражение стихло, союзные войска начали готовиться к продолжению сражения уже в предместьях французской столицы, расставив артиллерию на господствующих высотах.
Маршал Мармон и представители союзников в это время вели жаркие переговоры; Мармон грозился продолжить сражение на улицах Парижа, если союзники не примут его условия капитуляции. Перспектива боёв на улицах крупного города с вероятностью удара Наполеоном в тыл союзников не устраивала. Они приняли условия Мармона, и около 2 часов ночи капитуляция была подписана. Французские войска оставили Париж.
С 9 утра во французскую столицу начали вступать войска коалиции. А около полудня состоялся торжественный въезд в Париж российского императора Александра I, прусского короля Фридриха Вильгельма III и австрийского фельдмаршала Шварценберга.
Талейран с поддавшимися его влиянию муниципальными чиновниками начал сотрудничество с силами союзников, став фактически одним из первых лиц в государстве.
Однако Наполеон все еще надеялся на победу: он устремился в свою резиденцию в Фонтенбло, где начал собирать войска, стремясь взять реванш. И тут вновь в игру вступил Талейран, который понимал, что победа Бонапарта будет для него катастрофой.
2 апреля французский Сенат, не без влияния Талейрана, принял Акт о детронизации Наполеона.
Но Бонапарт и тут не собирался сдаваться, 4 апреля в Фонтенбло он устроил смотр своим оставшимся 60 тысячам солдат с тем, чтобы потом вести их на Париж. Однако многие его маршалы уже думали иначе, и под их давлением сразу после парада Наполеон подписал отречение от престола.
По некоторым сведениям, после этого император французов попытался покончить с собой, однако яд, изготовленный в октябре 1812 года под Малоярославцем, к этому времени уже выдохся.
А в это время русские войска, вошедшие в Париж, вели себя как благородные победители. Простые парижане радовались тому, что их не ограбят, рояли-сты рукоплескали войскам, вернувшим им власть, и все дружно удивлялись экзотической иррегулярной кавалерии русских.
Политическое закулисье вело интриги, борясь за власть, при этом французские маршалы — перебежчики были неприятно удивлены тем, что Александр I относится к ним с пренебрежением, восхваляя оставшихся верными Наполеону полководцев.
Эпоха наполеоновских войн подходила к концу.
Александр I переживал свой звездный час — лавры освободителя Европы принадлежали ему.
А.В. Выпряжкин, научный сотрудник музея 1812 года.