Мир природы и человека
Читая до определённого возраста книги, я в основном пропускал описания природы, будучи по-дилетантски убеждённым, что они третьестепенный, малозначимый элемент сюжета. А уж тем более не думал, что сам когда-нибудь буду использовать этот литературный приём. Но время и жизненный опыт меняют и знания, и ранее, казалось бы, незыблемые убеждения. В разное время довелось быть свидетелем различных эпизодов, которые удивили, застолбились в памяти и которыми считаю себя вправе поделиться с читателями.
Начало 90-х, Калининград, центральный парк им. Калинина. Весна, солнце, тепло. Большая круглая клумба, окружённая по периметру лавочками. На одной из них сидим мы с женой и видим, как голуби клюют подбрасываемые им проходящими людьми крошки. Маскируясь в траве, бесшумно подползает кошка… Прыжок – и вот она уже победоносно-гордо придавила лапой к земле пойманную птицу. Голубь несколько мгновений трепыхался, а потом испуганно притих. Мохнатая хищница не торопится приступить к трапезе, видимо, людское обилие её несколько смущает. Она оглядывается по сторонам как бы в раздумье и ожидании. Проходит, может быть, десять, может быть, двадцать секунд и рядом появляется одна, затем другая сорока. Они, не боясь кошки, то летают, то ходят совсем рядом и отчаянно «трещат». Кошка отвлекается на них, крутит головой, туловищем, в её движениях как-то исподволь появляется тревога. И не зря! Ещё через минуту-две над клумбой уже летают десять-двадцать-тридцать отчаянно трещащих сорок, между ними оголтело носятся более мелкие воробьи – они пикируют на кошку всё ближе и ближе. Наконец у хищницы сдали нервы, она, отвлекаясь от пойманного голубя, пытается лапами отогнать очередную пикировщицу, а тем временем голубь как бы опомнился, встряхнулся и взмыл в воздух. Так на наших глазах сильный, но одинокий хищник проиграл социализированному птичьему братству.
В прошедшем январе довелось быть в зоопарке турецкого Измира. Он находится за городом и просто огромен по территории в сравнении с зоопарками Москвы, Питера, Риги, Ростова-на-Дону, Калининграда, в которых довелось мне бывать. Чистота, благоустройство и сервис там тоже обращают на себя внимание.
Перед нами — «папа, мама, я» – слоновья семья. По территории вольера полукругом идёт ограждение крупными валунами. Родители без труда их перешагивают, детёныш-несмышлёныш за ними. Передние лапы перебросил через камни и застрял на них на животе. Ёрзает, дергается, пытается толкаться то передними, то задними лапами и – никак… Понаблюдать за необычной сценой скапливается народ. Люди на разных языках обсуждают, советуют, даже покрикивают, пытаясь подсказывать… Фотографируют.
Семья слонов.
Слоны-родители индифферентно стоят рядом, помахивая хвостами. Тогда слонёнок передвинулся пузом на соседний валун, который был несколько ниже, а затем сам преодолел препятствие. Сразу возникает ассоциация: люди порой тоже учат своих детей плавать, бросая в воду, где глубоко. Пройдя чуть дальше, мы увидели памятник слону на его могиле. На большом гранитном валуне барельефом было изображёно животное Пакбахадыр, прожившее и радовавшее собой посетителей в этом зоопарке что-то около 40 лет.
Памятник слону.
А ещё несколько лет назад мы с друзьями поехали на рыбалку на Неман, место это местные рыболовы именуют «на плитах»*: с одной стороны — анклав России, с противоположной — суверенная Литва. Теплый сентябрь, величественная река, где-то здесь не особенно далёко пионерные войска Великой армии навели мосты для того, чтобы Наполеон зажёг костёр первой Отечественной. По мостам за славой и богатствами России переправлялась чуть ли не вся Европа. Наступление супостата по России было навсегда прекращено в сражении за Малоярославец, принесшее ему звание «Город воинской славы».
А тем временем на берегу Немана с нашей стороны видно несколько десятков рыбаков, с литовской — меньше, но тоже есть. Кто-то перезабрасывает удочку, кто-то снимает с крючка леща или плотву, кто-то рассказывает анекдоты, кто-то балуется пивком… Но вот все отрываются от своих важных дел: показалась лебединая семья: родители снежно-белые и три сероватых, но уже достаточно больших детёныша. Они снижаются над рекой, а мы начинаем гадать, за нас птицы или за литовцев. С той стороны тоже слышны какие-то крики. Может призывы к птицам?
Но семья, демонстрируя то ли толерантность, то ли мудрость дипломатии, то ли назидание обитателям обоих неманских берегов, садится на водную гладь посередине и плывёт друг за другом по старшинству. Птицы, как бы утверждают собой, что они ничьи, что они достояние всех людей планеты Земля, и, что бы ни было в прошлом, величественный Неман нас не отдаляет друг от друга, а соединяет. Это наше общее ДОСТОЯНИЕ.
И сразу вспоминается мартыновское:
Я хочу, чтоб жили лебеди,
И от белых стай,
И от белых стай
Мир добрее стал…
Александр Исаченко.
Фото автора.
*Плитами из тёсанного гранита прежние хозяева этих мест германцы выложили берег реки для защиты русла.